Перспективы возрождения системы детского отдыха в ВКО
Пионерские лагеря — это целая вселенная, в которой выросли многие поколения советских детей. Утренняя зарядка, линейка с поднятием флага, соревнования отрядов, пионерские костры и песни под гитару. В Горной Ульбинке, на берегах Бухтарминского "моря", в лесах Риддера — повсюду стояли детские лагеря. Родители были уверены, что дети проведут лето под присмотром педагогов, вожатых и врачей. А сами ребята получали возможность впервые почувствовать настоящую самостоятельность, подружиться с ровесниками из разных школ и городов. Что осталось от этого сегодня и можно ли вернуть системную организацию детского отдыха, изучал корреспондент YK-news.kz.
Путешествие в прошлое
В окрестностях Риддера, в паре километров от оздоровительного лагеря "Синегорье" от шоссе в лес уходит неширокая асфальтовая дорожка. В бору от неё начинают разбегаться многочисленные ответвления, которые очень быстро заканчиваются, никуда не приводя. Иногда они ведут к фрагментам кирпичных фундаментов, сквозь которые густо пророс молодой лес. Это всё, что осталось от пионерского лагеря имени Павлика Морозова, принадлежавшего Лениногорскому полиметаллическому комбинату. Чтобы отыскать в лесу следы лагеря сегодня, приходится проявлять пытливость археолога и навыки следопыта.
А ведь когда-то это был один из самых старых и самых крупных детских лагерей ВКО. В далеком 1935 году пионеры провели свою первую смену в сосновом бору. Тогда лагерь был палаточным. Руководил им будущий основатель местного краеведческого музея Владимир Клинк. Дети металлургов отдыхали здесь даже в трудные и голодные послевоенные годы.
— Это такое замечательное место было! — вспоминает жительница Риддера Лидия Ермолаевна. — Я туда впервые попала после второго класса. А сейчас мне 86 лет. Вот и считайте, когда это было (примерно 1947 год – прим. ред.). Лагерь в лесу: и к речке можно было спуститься, и на гору подняться. Мне больше всего нравились "гигантские шаги". Это такой высокий столб с колесом наверху, к которому привязаны верёвки. Держишься за верёвку и катаешься.
В 60-е годы прошлого века вместо палаток появились капитальные корпуса, столовая, эстрада, бассейн. В лагере было 12 отрядов, по 20 человек в каждом. Таким образом, за смену в "Павлике" отдыхали сразу 240 детей. В 1970-е годы здесь появилась традиция закладывать под бетонную плиту на плацу "капсулу времени". Письма из прошлого доставали раз в десять лет, а на их место клали новое послание будущим поколениям пионеров. В последний раз "капсулу времени" замуровали 1 июля 1995 года. Тогда никто не мог предвидеть, что вскроют её только через 29 лет — 28 июня 2024 года. В церемонии приняли участие и те, кто сам оставлял это послание.
В дюралевом цилиндре обнаружились изрядно повреждённые влагой списки отрядов и газета "Лениногорская правда", монетки, мелкие игрушки, упаковка "Бромгексина". В записках детей из 90-х говорилось о распорядке дня, "молочной каше, которую никто не любит", "рассольнике без огурцов", о том, что никто не спит в "тихий час".
А одна записка имеет шанс оказаться провидческой.
"Я хочу, чтобы наш город дал все силы для того, чтобы лагерь Павлика Морозова был и для детей из городов Казахстана. И чтобы мы здесь вместе хорошо отдыхали", — написала Камила Мухамеджанова.
Исчезнувшая цивилизация
В советское время Восточный Казахстан был безусловным лидером по числу пионерских лагерей среди всех областей республики. По данным Центрального Государственного архива Республики Казахстан, летом 1954 года, к примеру, в нашей области действовало 45 лагерей, где отдыхали 8 576 детей. Это был самый высокий охват летним отдыхом. Даже в благодатной Алма-Атинской области в то лето за городом отдыхали 7 739 пионеров.
В СССР система пионерских лагерей держалась на прочной финансовой опоре — фонде соцкультбыта предприятий. Каждое крупное производство, будь то завод, геологоразведка, энергетика или стройуправление, считало своим долгом содержать лагерь. Путёвки для детей работников были бесплатными или стоили символическую сумму — от 5 до 15 рублей, остальное — порядка 90 процентов — покрывалось за счёт предприятия и государства.
Педагогические институты помогали с подбором вожатых, а медучреждения — с врачами. Воспитателями были, как правило, школьные учителя. Питание закупалось централизованно, а лагерная программа включала спорт, кружки, туристические походы и культурные мероприятия. Система была отлаженной. Практически каждый школьник имел возможность хотя бы раз за лето попасть в лагерь.
После распада СССР предприятия перестали вытягивать финансирование лагерей. Одни базы отошли частникам и превратились в дома отдыха, другие просто забросили. В наши дни, по данным Управления образования ВКО на 2024 год, в области осталось всего 15 детских оздоровительных лагерей. Остальные разделили судьбу риддерского "Павлика Морозова".
Иногда, правда, руины ещё можно разглядеть. Как в бывшем лагере имени Лизы Чайкиной, тоже в окрестностях Риддера. Там деревянные строения с прогнившими полами и провалившимися крышами ещё стоят, напоминая следы исчезнувшей цивилизации, где любили детей и заботились о будущем.
Руины на месте бывшего лагеря имени Лизы Чайкиной
"Артек" пока не виден
Сегодня на месте лагеря имени Павлика Морозова шелестят молодые берёзы, поднимаются двухметровые сосенки. Но именно эту территорию в пяти километрах от Риддера выбрало Управление образования ВКО для строительства общеказахстанского детского оздоровительного лагеря по типу знаменитого "Артека".
Идею построить в Восточном Казахстане детский лагерь республиканского значения впервые высказал Президент РК Касым-Жомарт Токаев во время рабочей поездки по региону в феврале 2024 года. Эту идею активно подхватило руководство области.
В качестве возможной площадки рассматривался действующий оздоровительный лагерь "Жігер". Он расположен на берегу Бухтарминского водохранилища, имеет функционирующую современную инфраструктуру и место для строительства новых корпусов и объектов. Но дорога к нему ведёт через опасный Осиновский перевал. Да и зимой там делать особо нечего. Поэтому в итоге остановились на участке исчезнувшего лагеря имени Павлика Морозова в Риддере. Здесь можно будет организовать круглогодичный отдых детей с катанием с гор, лыжные и пешие прогулки по лесу.
Первоначально управление образования давало информацию, что новый лагерь будет построен примерно к 2027 году. Но летний сезон – 2025 практически на исходе. Однако мы не обнаружили в лесу под Риддером никаких признаков того, что началась материализация этого проекта.
Где деньги, Зин?
Реально ли сегодня возрождение советских традиций детского отдыха, о которых многие взрослые вспоминают с ностальгией? Едва ли. Предприятия в частных руках и в большинстве не настроены тратиться на содержание дорогостоящих объектов, которые функционируют два месяца в году. Бюджет государства такие расходы не потянет. Государственно-частное партнёрство возможно только там, где бизнес будет получать прибыль.
В то же время расходы на реконструкцию действующих лагерей имеют шанс "отбиться" примерно через десять лет. А при строительстве лагеря с нуля этот срок возрастает ещё примерно на пять лет. Даже если восстановить сохранившиеся здания, встаёт вопрос: насколько это будет рационально? Большинство из них строились как сезонные. Там нет отопления, капитальных стен, централизованного водоснабжения. Чтобы превратить их в круглогодичные комплексы, нужны колоссальные вложения.
При этом ожидания родителей изменились: теперь они хотят не просто койко-место и столовую, а бассейн, спортивные площадки, кружки, современное питание и безопасность. Цена путёвки автоматически вырастает, а загрузить лагерь круглый год крайне сложно. Для бизнеса это слишком рискованная инвестиция.
Сегодня роскошь содержать два детских лагеря — "Алау" в Горной Ульбинке и "Синегорье" в Риддере — позволяет себе только металлургический гигант — компания "Казцинк". Для предприятия с огромным оборотом капитала это скорее социальный проект с долгосрочными нематериальными дивидендами, чем источник быстрой прибыли: дети работников получают льготные путёвки, родители чувствуют заботу, в результате снижается текучка кадров.
Выход видится в гибридной модели. Часть корпусов ныне действующих лагерей можно реконструировать, утеплить и использовать для коротких осенне-зимних программ: школьных туров, этнофестивалей, спортивных сборов. Но стратегически выгоднее строить новые центры с нуля, учитывая современные стандарты и многофункциональность. На сегодняшний день успешные детские лагеря существуют там, где сочетаются несколько направлений: летом — детский отдых, осенью — семейные туры, зимой — корпоративные мероприятия и спортивные сборы. Такой подход помогает избежать убытков от сезонности и постепенно окупать вложения.
Увы, пионерские лагеря ушли вместе с эпохой, которая их создала. Вернуть ту масштабную систему невозможно: изменились экономика, общественные запросы и сам ритм жизни. Но ностальгия по песням у костра, летним приключениям, лагерной дружбе ещё жива.
Раз существует запрос, Восточному Казахстану нужны новые форматы детского отдыха — современные, безопасные и многофункциональные. И если они будут созданы, то станут для нынешних школьников такими же важными воспоминаниями, какими для их родителей остаётся "пионерское детство".
Ирина Плотникова
Фото автора, архивные фото предоставлены Управлением образования ВКО